Джон, как я заметил, держал в руке часы. К нам явился служитель закона! Да ладно, офицер, не надо метать в меня такие злобные взгляды. Я не собираюсь пересказывать, что я ему ответил.
Отпечатки ног, оставшиеся на этом месте, не должны были приниматься во внимание. Нет нужды говорить о том, что никто не допускался в тот день на саму поляну. На мне был синий двубортный пиджак. Сказать по правде, чувствовал я себя в этом облачении довольно глупо. Будущие детективы сидели в гостиной, оставленные там под честное слово, что не покинут комнату, пока не придет известие о случившемся несчастье. Остальные к этому времени уже собрались в низине. Нет нужды пересказывать, о чем я тогда думал, достаточно сказать, что мысли мои были малоприятны. Мне совершенно не по душе была предстоящая затея, но делать было нечего.
Джон, как я заметил, держал в руке часы. К нам явился служитель закона! Да ладно, офицер, не надо метать в меня такие злобные взгляды. Я не собираюсь пересказывать, что я ему ответил.
По правде говоря, я и не смогу точно вспомнить свои слова. Как только представилась возможность, я шагнул к нему и ухватился за его ружье. Так недолго и покалечиться. Я сожалею о вашей дочке и все такое, но и вы будьте осторожнее! Я открыл затвор и заглянул внутрь. Эрик уже пошел от меня пританцовывающей походкой, и я заметил, что зрители буквально корчились от смеха, глядя на его клоунаду. Это была самая простая часть моей задачи. Гораздо труднее было перетащить его упитанное тело к прогалине между кустами на край поляны, где начинался обрыв, как раз напротив наших зрителей. Эрик старательно изображал мертвого, ею тело было совершенно безжизненно. Я пытался тянуть его сперва за руки, потом, разозлившись, и за ноги, по все безуспешно.
Отведенное мне время уже заканчивалось, к тому же это занятие успело мне изрядно надоесть. Послушайте, если он собирается и дальше валять дурака, я ничего не смогу сделать. Он мне нарочно не дает себя сдвинуть. Эрик издал звук, больше напоминающий крик осла. Просто поразительно, какая ерунда может рассмешить людей.
Не без труда, конечно, а с помощью колоссальных усилий, от чего на земле непременно должны были остаться глубокие следы ног, но я перетащил его в нужное место что при этом происходило с его одеждой, меня нисколько не заботило. Ну что, я все правильно сделал? Эрик не мог не кривляться, даже будучи трупом, и вместо ответа помахал в воздухе ногой. Моя роль практически закончилась, и я был этому только рад. Остальные быстро отправились но своим местам, куда кому было указано. Холм имеет довольно крутой склон с этой стороны дома. Помимо прочего, мне было приятно самому для разнообразия оказаться в роли зрителя.
Она должна была приблизиться к телу по определенной траектории, а удалиться по другой, чтобы ее следы были в стороне от наших. Кроме того, она должна была подойти к телу достаточно близко, чтобы понять, что это труп, по при этом ничего не трогать, а сразу возвращаться в дом, возле которого она встретит меня и поднимет тревогу. Ей нужно было играть свою роль для развлечения гостей, хотя, очевидно, это доставляло ей ничуть не больше удовольствия, чем мне. Она взглянула на него с молчаливым неодобрением, потом повернулась и медленно пошла вверх по тропинке, по которой я только что пришел. Я поднялся на ноги и поспешил обогнать ее. Почти дойдя до вершины холма, я нарочно замедлил шаг и дал ей поравняться со мной у дома. Кажется, с ,ним произошел несчастный случай. Она подняла на меня глаза, и улыбка пропала с ее лица. Хотела бы я, чтобы это было правдой,медленно добавила она и ушла в дом. По сценарию, я должен был попросить ее вызвать по телефону врача, но мы оба находились не в том состоянии духа, чтобы помнить о таких мелочах.
